I am but mad north-northwest; when the wind is southerly I know a hawk from a handsaw.
Давно уже собиралась написать историю по "Пашендалю", но вот сейчас только дошло до нее дело.
Необходимость выполнять работы для сесии - мощный стимул к креативу.
В фике немного от моего сна, немного от размышлений, ну и, конечно, я всегда считала, что все было именно так.
После войны.
Ужин можно было бы назвать праздничным.
Возвращение рядового Манна из госпиталя, спустя два месяца после битвы при Пашендале было увеситым поводом для этого, и Кэсси постаралась на славу. Она думала, что это будет их первый почти семейный ужин – она, Дэвид и Сара. Почти, потому что Кэсси с Дэвидом все же не были еще женаты, хотя дело двигалось к этому полным ходом. Но Сара пригласила Ройстера, и интимность вечера была утерена. Кэсси едва была знакома с этим грубоватым человеком с цепким взглядом и сомнительными манерами, но возражать не стала. Он и сам, казалось, чувствовал себя немного неловко в полузнакомой компании и оттого поначалу отпускал шуточки одна двуссмыленнее другой. Кэсси вежливо улыбалась и приглядывала за Дэвидом – не утомился ли. Но затем беседа как-то сама перешла на тему газетных сводок о событиях все еще бурлящей войны. Что поделать, Кэсси это предчувствовала – если за столом сидят хотя бы двое мужчин, тема войны неминуема.
- И вот, значит, просыпаюсь я, извините дамы за выражение, с похмелья от воплей мальчишки-газетчика, - рассказывал вполне освоившийся Ройстер, - спускаюсь, чтобы надрать этому стервецу уши, а мне сосед – здрасьте-пожалуйста, о наших достижениях на фронте. Улыбка во все оставшиеся зубы. И вроде опять есть повод выпить. Замкнутый круг!
- Мы всегда начинали утренний выпуск с подобных известий. – сказал Дэвид. – Очень жизнеутверждающе.
- Всегда-всегда? – изумился Ройстер. – Так мы тогда по идее уже давно должны были немцам за... загривки надрать, то есть.
- Ну вот все к тому и идет.
- Идет-идет, а с места не сойдет. – вздохнул Ройстер. – Ни конца ни краю, и смысла никакого.
- Так и Майкл считал. – тихо отозвалась Сара.
Кэсси с тревогой покосилась на будущую золовку. Они с Дэвидом старались не вспоминать при ней о Майкле, зная, что она слишком часто вспоминает о нем сама.
- Майкл был парень с головой, я всегда так думал. – уверенно кивнул Ройстер. – По молодости у него, правда, ветер в этой голове гулял, ну так это, считай, с каждым бывает.
Сара неуверенно улыбнулась. Кэсси нахмурилась и уставилась в свою тарелку, зная, что за этим последует.
- Расскажите о Майкле, - попросила Сара. – Каким он был? Я ведь его... – она замолчала, бессмысленно теребя саофетку.
- Майкл-то? – охотно отзвался Ройстер. – Вроде бы спокойный и рассудительный, но если что в голову зайдет, только держись. Впрочем, на шахтах это самое то. Нас так и норовили облопошить с деньгами, кто там из нас в бумажках разбирался, да и разбираться-то после работы сил ни у кого не было. А Майкл в этом деле спуску не давал, скотина-управляющий его за это сильно не любил, только и пакостил при случае. – Ройстер вдруг фыркнул. – Майкл его за это однажды в колодец бросил.
- Как это? – ахнула Кэсси.
- Ну как... морду набил как следует, засунул в колодец, а крышку запер. Тот внутри ногами-руками в стенки уперся, чтобы вниз не ухнуть, верещит как подбитая цапля... но, мы, конечно, вроде бы и не слышим. Через полчаса Майкл его, правда, выпустил. Ох, и шуму... было. Но до полиции, спасибо, не дошло, тому придурку самому невыгодно с ними дело было иметь – они бы ему старые махинации разворошили. Вот... – Ройстер замолчал, словно выдохся.
Кэсси оглядела сидящих за столом: взгляд Сары был бессмысленно устремлен в пустоту, Дэвид вычерчивал какие-то фигуры у себя в тарелке, Ройстер бесшумно барабанил по столу пальцами единственной руки. Это было совсем непохоже на праздник.
Кэсси уже не ощущала досады, только грусть. Жить здесь было очень тягостно. Что бы не происходило, Сара всегда была погружена в свои мысли, и Кэсси с Дэвидом прекрасно знали о ком она думает. Видя ее худое лицо, тонкие руки и всегда напряженный взгляд, Кэсси хотелось встряхнуть ее и крикнуть: «Перестань, очнись! Майкл умер, и ты уже ничего не изменишь. А мы с Дэвидом живые, да, живые, и ты пока тоже! И нам безумно тяжело с тобой! Так сделай же усилие, не мучай больше себя и нас!» И Кэсси обязательно бы это сделала, считай она, что такая выходка хоть чем-то поможет. Но в душе боялась, а вдруг это станет последней каплей для Сары? Она уже и так довела себя до приступов слабости и неизвестно, что будет дальше, если ничего не измениться.
Проклиная возникшее за столом нестерпимое молчание, Кэсси теврдо решила забыть старые обиды и поговрить со своим отцом. Если понадобиться она использует старый детский способ – истерику на полу, но добьется того, чтобы доктор Уолкер своим заслуженным авторитет восстановил Сару в должности медсестры. Иначе она в скором времени попросту сойдет с ума.
читать дальше
Необходимость выполнять работы для сесии - мощный стимул к креативу.
В фике немного от моего сна, немного от размышлений, ну и, конечно, я всегда считала, что все было именно так.
После войны.
Ужин можно было бы назвать праздничным.
Возвращение рядового Манна из госпиталя, спустя два месяца после битвы при Пашендале было увеситым поводом для этого, и Кэсси постаралась на славу. Она думала, что это будет их первый почти семейный ужин – она, Дэвид и Сара. Почти, потому что Кэсси с Дэвидом все же не были еще женаты, хотя дело двигалось к этому полным ходом. Но Сара пригласила Ройстера, и интимность вечера была утерена. Кэсси едва была знакома с этим грубоватым человеком с цепким взглядом и сомнительными манерами, но возражать не стала. Он и сам, казалось, чувствовал себя немного неловко в полузнакомой компании и оттого поначалу отпускал шуточки одна двуссмыленнее другой. Кэсси вежливо улыбалась и приглядывала за Дэвидом – не утомился ли. Но затем беседа как-то сама перешла на тему газетных сводок о событиях все еще бурлящей войны. Что поделать, Кэсси это предчувствовала – если за столом сидят хотя бы двое мужчин, тема войны неминуема.
- И вот, значит, просыпаюсь я, извините дамы за выражение, с похмелья от воплей мальчишки-газетчика, - рассказывал вполне освоившийся Ройстер, - спускаюсь, чтобы надрать этому стервецу уши, а мне сосед – здрасьте-пожалуйста, о наших достижениях на фронте. Улыбка во все оставшиеся зубы. И вроде опять есть повод выпить. Замкнутый круг!
- Мы всегда начинали утренний выпуск с подобных известий. – сказал Дэвид. – Очень жизнеутверждающе.
- Всегда-всегда? – изумился Ройстер. – Так мы тогда по идее уже давно должны были немцам за... загривки надрать, то есть.
- Ну вот все к тому и идет.
- Идет-идет, а с места не сойдет. – вздохнул Ройстер. – Ни конца ни краю, и смысла никакого.
- Так и Майкл считал. – тихо отозвалась Сара.
Кэсси с тревогой покосилась на будущую золовку. Они с Дэвидом старались не вспоминать при ней о Майкле, зная, что она слишком часто вспоминает о нем сама.
- Майкл был парень с головой, я всегда так думал. – уверенно кивнул Ройстер. – По молодости у него, правда, ветер в этой голове гулял, ну так это, считай, с каждым бывает.
Сара неуверенно улыбнулась. Кэсси нахмурилась и уставилась в свою тарелку, зная, что за этим последует.
- Расскажите о Майкле, - попросила Сара. – Каким он был? Я ведь его... – она замолчала, бессмысленно теребя саофетку.
- Майкл-то? – охотно отзвался Ройстер. – Вроде бы спокойный и рассудительный, но если что в голову зайдет, только держись. Впрочем, на шахтах это самое то. Нас так и норовили облопошить с деньгами, кто там из нас в бумажках разбирался, да и разбираться-то после работы сил ни у кого не было. А Майкл в этом деле спуску не давал, скотина-управляющий его за это сильно не любил, только и пакостил при случае. – Ройстер вдруг фыркнул. – Майкл его за это однажды в колодец бросил.
- Как это? – ахнула Кэсси.
- Ну как... морду набил как следует, засунул в колодец, а крышку запер. Тот внутри ногами-руками в стенки уперся, чтобы вниз не ухнуть, верещит как подбитая цапля... но, мы, конечно, вроде бы и не слышим. Через полчаса Майкл его, правда, выпустил. Ох, и шуму... было. Но до полиции, спасибо, не дошло, тому придурку самому невыгодно с ними дело было иметь – они бы ему старые махинации разворошили. Вот... – Ройстер замолчал, словно выдохся.
Кэсси оглядела сидящих за столом: взгляд Сары был бессмысленно устремлен в пустоту, Дэвид вычерчивал какие-то фигуры у себя в тарелке, Ройстер бесшумно барабанил по столу пальцами единственной руки. Это было совсем непохоже на праздник.
Кэсси уже не ощущала досады, только грусть. Жить здесь было очень тягостно. Что бы не происходило, Сара всегда была погружена в свои мысли, и Кэсси с Дэвидом прекрасно знали о ком она думает. Видя ее худое лицо, тонкие руки и всегда напряженный взгляд, Кэсси хотелось встряхнуть ее и крикнуть: «Перестань, очнись! Майкл умер, и ты уже ничего не изменишь. А мы с Дэвидом живые, да, живые, и ты пока тоже! И нам безумно тяжело с тобой! Так сделай же усилие, не мучай больше себя и нас!» И Кэсси обязательно бы это сделала, считай она, что такая выходка хоть чем-то поможет. Но в душе боялась, а вдруг это станет последней каплей для Сары? Она уже и так довела себя до приступов слабости и неизвестно, что будет дальше, если ничего не измениться.
Проклиная возникшее за столом нестерпимое молчание, Кэсси теврдо решила забыть старые обиды и поговрить со своим отцом. Если понадобиться она использует старый детский способ – истерику на полу, но добьется того, чтобы доктор Уолкер своим заслуженным авторитет восстановил Сару в должности медсестры. Иначе она в скором времени попросту сойдет с ума.
читать дальше
-
-
03.05.2010 в 16:17-
-
03.05.2010 в 16:19